Да, вот оно это безумное ощущение самых темный глубин, в которых зарождается хаос безудержный, жалящий и дикий. Весь его всепоглощающий мрак раскрывал сейчас свои ядовитее лепестки и сильнее наполнял тело Прии, когти резали кожу и проливали кровь, такую вкусную, пропитанную болью и страстью, стекающую темными ручейками и разливающую выедающие плоть рисунки по коже вампира. Айнэрэ зарычал и расхохотался этой буре в лицо, не было  больше причин держать в узде чудовищного зверя, что прорывался из недр тьмы, незачем теперь скрывать сущность безумной твари, он вновь нашел свое мучительное проклятье, к созданию которого сам приложил руку.
Да, вот так, ми аморэ, раскрывай эту бездну в себе, чтобы я мог пронзить тебя новыми жалами  хаоса. Ты никогда не насытишься иным, как и я, поэтому…
Хаос взметнулся неудержимым потоком, поглощая всё окружающее, сплетаясь с такой родной, незабываемой тьмой. Он ярился и безумствовал, прорывая все границы и пределы, разнося любые преграды, что стояли на его пути и врезался в тело Ашера жалами поцелуев, резал кожу прикосновениями и лишь набирал силу, больше не контролируемый Ай.
- Я устал ждать, Ашер, ты слишком медлителен, поэтому пришлось прийти самому, - шипы крыльев впились в кожу, заставляя симбионта улыбнуться шире, все его зубы заострились, делая улыбку еще больше похожей на оскал, - четыре ключа, я чувствовал их там. Их нужно забрать из рук этих ребятишек, что играются с силами им непонятными. Я хочу их… - потемневшие глаза герцога прищурились хищно, - чтобы весь мир затопил хаос.
Тело вампира почти не выдерживало такого напора хаоса, который черными потоками стекал по спине из ран, оставленных когтями зверя, темные вены выступали на шее и руках, некоторые уже кровоточили беспощадной тьмой, вторгшейся в переполненный сосуд. И это ощущение предела заставляло Айнэрэ улыбаться шире, он чувствовал, что хаос становится неконтролируем и готов уже вырваться полностью. Острые, истекающие ядом цепи взметнулись, прорезая крылья тьмы, раздирая их на куски и играясь с ошметками, словно молодые волчата с добычей.
И только сейчас он заметил, что юный эльф отчаянно цепляется за руку своего бывшего господина, его сила, врезалась клином между телами двух хищных зверей.
- Хватит ! ХВАТИТ !!!
Возопил бедняжка, у которого совершенно отсутствовало чувство самосохранения.
- Ах, ты моя маленькая прелесть, - прошипел Айнэрэ, в глазах которого сейчас пылал первозданный чистый хаос, - Прия же просил тебя не смотреть… и не лезть, слушаться надо своего господина.
На лице Айнэрэ отразился лик хаоса, которой взвился и окутал эльфа, пронизывая его своими токами и молниями тьмы, врезаясь в сознание и саму душу ядовитыми жвалами и наполняя неистовой силой, чтобы захватить полностью и взять себе еще одно тело.
Нет! Не смей! Не трогай его!
По телу вновь прокатилась дрожь, Прия и сам впал в неистовство, отвоевывая часть сознания и желая спасти своего секретаря, потоки ветра резанули по хаосу, но это лишь еще больше ярило его. Вдруг яркая вспышка пламени окрасила тьму багрянцем, Камилло полудраконом влился в разворачивающееся веселье и голодный рык зверя сорвался с губ Ай, такой безумный комок сил почти коверкал и рвал реальность.

Отредактировано Прия Оттон Морэус (2014-04-10 12:02:01)

Пальцы жгло от прикосновений... жгло сознание , в которое  жестоким напором пробивался Ай...
Все ощущения, жесткие, жаркие и до боли темные  пронизывали насквозь тело юного секретаря, который бросился на-выручку ? своему господину, чтобы не допустить хаоса в мир...
Но теперь, скрученный тьмой, захваченный Айнэре , Эмирали лишь дрожал подчиненным телом от боли, которая не доходила до сознания, затопленного иного рода ощущениями.
Разрушающий хаос ядом впивался в мозг, связывал магию, что пыталась вырваться из-под контроля, выплевывала сгустки пустоты. Эмирали тянулся к ней, как тянется киллири, чьим сыном он являлся, но окружающий хаос не давал пробиться его силам.
Айнэре... - тонкий зов мысли, касание магическое , что гладит сейчас  зверя по-груди... Даже в этой скручивающей боли, эльф не мог отказаться от того, чтобы не утихомирить перерождение - ты милый зверь - распадаясь телом и сознанием, Эми растворялся в этом существе, все так же прикасаясь своими руками к руке Прии.
Пустота сопротивлялась напору хаоса, не желая сдавать  границ -Прия !!! - выгнутое дугой тело извергает вопль, который уносится в сознание симбионта и лупит по сознанию слившегося в  ядовитом объятии с ним Ашера.
На миг... краткий миг ослабляет сопротивление, когда яркий, яростный огонь вливается в общий, почти закрытый кокон тьмы, опаляя и сжигая кожу на теле... пылая  нестерпимым, и таким же ядовитым огнем, как и властвующий тут хаос.
Боль отвлекает от боорьбы, позволяя  тьме заползти в душу, в сосуд, наполненный Пустотой, отодвигая ее на  задворки сущего. Всего на миг, давая возможность Эмирали почувствовать в себе то, что он не хочет допускать, почувствовать эту силу и воспользоваться ею, донести до тех, кто находится рядом
- Некогда сплетать объятия... государство в опасности - рычащий голос в котором слились все три голоса окружающих его существ. Выдохнул сотрясаясь телом, покрытым  ядовитой испариной, закатывая глаза и теряя сознание.

Хаос заполнял собой сознание, зверь рычал и желал вырваться, только лишь отголоски ветров препятствовали тому, чтобы Айнэрэ мог разлить свою сущность по двум сосудам – Эмирали и Прии. Сознание эльфа было податливым и мягким, извратить его и покорить было бы очень просто, если бы внутри не поднимался яростный протест герцога воздуха, как бы ни был он слаб разумом, сила его всё-таки была весома.
- Что такое, ми аморэ, ты ревнуешь? – усмехнулся Ай на заявление своего бывшего ученика, - думаешь я променяю такого вкусного тебя на этого эльфенка? – прошипел-прошептал в самое ухо и рассмеялся, скаля ряды острых клыков.
Как жаль, Прия, твоему телу так тяжело выносить мою сущность даже сейчас, а что будет, когда я совсем спущу зверя с поводка?
А эльф все упирался и сопротивлялся, его касания забавляли Айнэрэ, такой наивный, этот юноша думал, что имеет хоть какое-то право обращаться к симбионту, как к ласковой собачонке. Но хаос выедал эльфа изнутри, просачивался, пронизывал насквозь, разрывая узы с Прией, перемалывая личность и разрывая сознание на куски. И в этой же блаженно-ядовитой вечности, он раздирал когтями кожу Ашера, чтобы тьма сочилась и лилась по спине и бокам, чтобы мешалась с хаосом, которым истекали раны самого Ай. Когда огненный зверь ворвался в кольцо объятий, глаза Айнэрэ полыхнули первозданным хаосом, обжигающим и жестоким, зверь голодно зарычал, чувствуя безумные и яростные всполохи сил, что метались и сплетались. Голодная пасть тьмы распахнулась, принимая в себя этот тугой клубок, готовый полыхнуть так, что самые дикие ураганы показались бы легким ветерком в разрушительном последствии этой вспышки.
Какие все разумные, аж тошно, - усмехнулся про себя зверь, по телу которого уже разливались узоры шипов и костяных наростов, - неужели вам не скучно в таких рамках?
Когти полоснули не только Зей-Дэгона, но и Камилло, оставляя глубокие царапины и собирая кровавую дань.

-- толпой в Крепость Ашера. Купальни.